Дороги не расскажут… Повесть
Часть 4. Строка длинною в жизнь. Глава 1. Письма. 1.6

            1.2 Письма дошли.

            …Лида опять смотрела в окно поезда, который двигался между Калинином и Москвой, но теперь он ехал не в Калинин... Лида и Соня ехали в Клин. В этот подмосковный город, недалеко от Калинина, было адресовано последнее письмо, которое оставалось у них на руках из авоськи с хлебом. На главпочтамте им сказали, что Клин тоже сильно разбит. Девочкам сказали, что почта там еще не работает, и когда будет работать – неизвестно. Письмо пойдет через Москву, когда придет в Клин, даже господь, которому все молятся, но которого, почему-то говорят, нету, знать не может. А вот затеряться письму легко в этом не простом путешествии. Лида, подумав, решила отвезти его сама, а Соня, когда узнала упросила маму к ней присоединиться. Клин ведь рядом, всего два, три часа на поезде. Очень хотелось Лидочке заехать в Москву, повидать Зинаиду. А на вокзале для поездки в столицу потребовали специальное разрешение, оказалось, что в прифронтовую Москву просто так не пускали. Лида расстроилась, но делать было не чего, и они ехали в Клин, а за окном их вагона мелькали сгоревшие дома с торчащими черными обугленными бревнами, сгоревшая наша и немецкая техника, искореженные взрывами пушки и вагоны, изрытые окопами, припорошенные снегом поля и огороды… снятые с дорог противотанковые ежи. Время от времени попадались кресты на братских могилах.
--------------------------------------

            …Три недели разносили девчонки по всему городу письма, сначала до нового года, потом после. Делали это либо перед работой, когда надо было в госпиталь идти в ночь, или после работы, когда работали в первую смену. Почта еще не работала. Весь замерзший родной город Калинин, по старому Тверь, был разбит, руины обильно засыпаны снегом, а расчищали только те улицы, которые были нужны для прохода на запад советских войск.
            Легче всего находились адреса по домам частного сектора в поселках где бои не прошли по улицам артиллерийским катком. Если адресат был жив, то слезам радости не было конца, а отпускать девчонок долго не хотели. Были письма, которые передавались родственникам, или соседям, из-за гибели адресата, или потому, что он ушел на войну. Сложнее было в центральных районах города, где кипели страшные бои.
            Девочки не только с трудом находили по адресу дома, трудно было найти улицы, иногда срубленные до первого этажа, и когда адрес все-таки находился, очень часто дом был разрушен и кроме ветра и мороза там никто уже не жил. Много жителей просто ушли из города, убегая от смерти, те кто оставались, приспосабливали для зимовки оставшиеся здания, где можно было несколькими семьями, как-то перезимовать, разместив буржуйку и сжигая в ней искореженную мебель, конечно в тесноте, но так было теплее. И если вдруг среди десятков чумазых, голодных людей находился адресат, было это великим счастьем, как для самого адресата, будь то старик, или подросток, или женщина, так и для Лиды с Соней, которые несли это счастье людям. И никому было не важно – жив ли отправитель, или нет, видели люди, что происходило в том уже далеком октябре 1941 года на улицах их родного города. И перечитывали они это письмо без конца, радуясь ему как дети радуются маме и папе.

            К рождеству осталось полтора десятка писем, адресованных по селениям Калининской области, два письма были в Москву, три письма в города Советского Союза, и было письмо в Клин, два десятка писем с адресами Калинина, но найти адресатов так и не удалось. Зато в городе опять начал работать главпочтамт…

07.05.17
Русаков О. А.
г. Тверь.