- Будний день, а в парке полно народу, словно сегодня воскресенье, - сказал Волков.

         Черных кивнул, а когда они прошли мимо лавочки с весело гомонящей на ней молодёжью, произнёс:

         - Студентики, видать. Стопроцентно занятия прогуливают, лоботрясы.

         - А ты не такой в молодости был? – Волков улыбнулся.

         На шахматной площадке они стали за свой любимый столик у берёзы, расставили фигуры и начали первую партию.

         К игре в шахматы они пристрастились, выйдя на пенсию. Как любил говаривать Черных знакомым и соседям: «В преклонном возрасте полезны пешие прогулки на свежем воздухе и умственные нагрузки, чтобы мозговые извилины не ржавели». В этом с ним был полностью солидарен Волков. Поэтому они вдвоём частенько приходили в этот городской парк,  совмещая пешую прогулку с умственной нагрузкой.

         Черных играл немного лучше и обычно выигрывал чаще, но в этот раз ему не везло. Выиграв первую партию, он затем бесславно провалил три подряд,  получая мат в миттельшпиле.

         - Ты сегодня какой-то не такой, - заметил Волков, начиная расставлять фигуры для следующей партии. – Вилку прозевал, а в третьей игре ладью под бой подставил. Может, нездоровится?

         - Может и нездоровится. А вообще-то, просто паршиво, - мрачно произнёс Черных. Он взглянул на небо, вздохнул и добавил: - Знаешь, что паршиво?

         - Что?

         - Всё.

      - Всё – это как?

         - А так! Я уже стар, жена умерла, сын - безработный выпивоха, дочь у чёрта на куличках с очередным новым мужем живёт, носа ко мне не кажет, внук и внучка… Эх! Помнишь, какими они симпатюлями были – не нарадуешься! А сейчас - пирсинг, тату, ирокезы. Иринка ходит в такой юбке, словно это и не юбка вовсе, а ленточка, намотанная на трусы. Про чтение книг лучше и не вспоминать – если они что-то и читали, то «Колобка» в детском садике или «Муму» в школе. Да и «Муму» вряд ли.

         - Поговорить с Ириной и Серёжей не пытался? Если родители их воспитанием не занимаются, ты займись. Они ведь ещё подростки и должны тебя слушаться.

         - Пытался я с ними поговорить, но в ответ одно: «Дед, отвянь».

         - Отвянь?

         - Отвянь – это значит отстань. Да не ставь ты шахматы! Не хочу я играть больше.

         Волков убрал фигуры в коробку, а коробку в пакет.

         - Давай на лавочке посидим, - предложил Черных.

         - Давай.

         Помолчали, затем Черных спросил:

         - А у тебя как с внуками? Они же не на много младше моих.

         - Ну, пока «отвянь» не говорят. Надеюсь, что и не будут. Они у меня ждут, когда им дедушка машину времени покажет.

         - Какую ещё машину времени?

         Хоть Волков и улыбнулся, но улыбка его получилась грустной:

         - Когда я был маленьким, мой дед Ваня говорил мне: «Вот подрастёшь, я тебе подарю машину времени. На ней ты сможешь отправиться в прошлое. Но только если будешь умненьким и благоразумненьким». Помню, как я представлял себе эту самую машину и мечтал по времени прокатиться на ней. А в голове тогда у меня отложилось: чтобы прокатиться на машине времени, нужно деда Ваню слушаться. Поэтому он был для меня всегда непререкаемым авторитетом. Однажды, уже в четырнадцать лет, я напомнил деду о его обещании. Напомнил так, между прочим, уже ведь понимал, что машина времени не существует. Он тогда достал из всегда закрытой на ключ тумбочки большущий фотоальбом, положил его передо мной, открыл на первой странице и торжественно произнёс: «Вот твоя машина времени. Здесь много фотографий твоих предков и их родственников – дядьёв, тёток, братьев и сестёр. Ко всем снимкам я сделал поясняющие записи. Чтобы ничего не забылось. Береги этот альбом, пополняй его, и когда-нибудь ты тоже покажешь его своим внукам». Признаться, в первый момент я был тогда разочарован. Дед увидел это и альбом закрыл. Взял лист бумаги, поставил на нём карандашом две точки и сказал: «Представь, что это твои мама и папа. Им было примерно по двадцать пять лет, когда ты родился». Ниже каждой из двух точек дед поставил уже четыре точки и сказал: «А это твои бабушки и дедушки. Им тоже было примерно по двадцать пять лет, когда они родили своих детей».

         - Дед стал рисовать тебе генеалогическое дерево? – догадался Черных.

         - Ага. Так он мне объяснил, что примерно через каждые двадцать пять лет появляется новое поколение. То есть, за сто лет у одного человека должно быть тридцать прямых предков, за двести лет - четыреста девяносто шесть, за триста – восемь тысяч сто семьдесят шесть. А если считать их братьев и сестёр, то и за сорок тысяч родственников наберётся. Когда он это всё объяснил мне, я был потрясён: это же надо - какая махина предков за одним мною стоит! Тот альбом с фотографиями и записями деда Вани в самом деле стал для меня машиной времени.

         - Молодец твой дед Ваня.

         - Да уж, - согласился Волков и добавил: – Как и его дед Трофим.

         - В смысле?

         - Уверен, дед Ваня придумал всё это про машину времени благодаря своему деду и моему прапрадеду Трофиму. Ещё в начале двадцатого века, когда маленький Ванюша заходил в комнату деда Трофима, то видел на стенах множество фотографий. Причём, на месте одних часто появлялись другие. «Деда, эти картинки изменяются – были одни, а стали совсем другими. Они волшебные?» - удивлялся Ванюша.  А Трофим ему с серьёзным видом отвечал: «Конечно волшебные». «А где ты берёшь волшебные картинки?» «Достаю их из волшебного механизма». «Покажи волшебный механизм», - просил Ванюша. «Вот когда подрастёшь и наберёшься ума-разума, я тебе его покажу и научу им пользоваться».

         - Сказочник, значит? – изрёк Черных.

         - Кто?

         - Твой прапрадед Трофим.

         - Почему сказочник?

         - Ну, если придумал сказку про волшебный механизм...

         - Ты сегодня явно не в форме, – Волков покачал головой: - Неужели тяжело догадаться? Мой прапрадед фотографом был. Самое первое фотоателье в нашем городе – его! И оно самым лучшим считалось до революции.

         - А после революции?

         - В семнадцатом году убили Трофима во время перестрелки. Шальная пуля залетела в ателье.

         Некоторое время Черных и Волков сидели молча, наблюдая, как девочка лет шести вместе с мамой угощает белочку орешками.    

         - И ты, как и твой дед Ваня, тоже рассказал внукам сказку про машину времени? – нарушил молчание Черных.

         - Да. Когда Витя и Саша были совсем маленькими, я им сказал, что у меня есть устройство, на котором можно отправиться в путешествие по прошлому. А ещё пообещал, что однажды это устройство подарю им, но только, если они будут вести себя разумно и научатся отвечать за свои поступки. Естественно, что к архиву деда я теперь приложу и свой – тоже за свою жизнь собрал немало снимков и написал к ним пояснения. А когда купил компьютер, сделал электронку всех альбомов – будет теперь у моих потомков машина времени и в электронно-цифровой версии.

         В кармане у Волкова зазвучал мобильник.

         - Да, Витенька? – сказал он в трубку. - Где я?.. Я в парке. Ты же знаешь, что мы с дедушкой Володей ходим сюда поиграть в шахматы… Вот поиграли, сейчас сидим на лавочке – отдыхаем… Заболел? Это тебе бабушка сказала?..  Не волнуйся, сегодня я себя отлично чувствую, и сердце совсем не болит. А как у тебя дела в школе?.. Ну и молодец!.. Конечно, приходи  вечером. Буду тебя ждать.

         - Внук? – чисто риторически спросил Черных, когда Волков выключил телефон.

        - Ну, да.

       - Здоровьем твоим интересуется?

         - Ага.

         Черных вспомнил, что в последнее время его внук и внучка звонят своему деду только в день получения пенсии, и вздохнул. А ещё он вспомнил  старый семейный альбом, оставшийся от родителей и сейчас валявшийся где-то на антресоли вместе с разным ненужным хламом.

         - Пойдём? – предложил Волков.

         - Пойдём.