В полутёмном длинном коридоре раздавались гулкие шаги. За городом опускалась ночь, и постепенно утихал свет  в окнах. Фонари горели тускло, почти не освещая дорогу. Но в такое время суток редко можно было встретить случайного посетителя на территории городской психиатрической больницы № 1. Да и в дневное время гости здесь бывали редко. А если приходили, то могли задержаться надолго.

         Здание больницы уже не первой свежести. Построена она была ещё полвека назад, с тех пор ни разу не подвергаясь ремонту. Стены были изрядно поистерты. На  первом этаже никто не жил, и местами выбитые окна успели зарасти травой. Остальные три этажа были заполнены жителями постоянно. «Новеньких» привозили часто, а увозить не торопились. Разве им там плохо?

         Персонал тоже перемещался с трудом. Как правило, здесь работали «закалённые жизнью» этакие «крепыши», не боящиеся трудностей в лице как «уважаемых гостей», так и «местных долгожителей» сего «замечательного памятника архитектуры».

         В девять отбой, по-осеннему строго. И здесь очень важно проследить за дисциплиной, потому как некоторые особо уважающие себя «жильцы» в такое время суток ложиться спать не желают. Поэтому важно заранее договориться, дабы не всполошить всех «жителей». Особо отличившимся разрешается немного сдвинуть распорядок дня, но исключительно в рамках своей комнаты.

         Сегодня отличилась комната № 41. Всего четыре человека. Бывший трудовик, который, выйдя на пенсию, не нашёл лучшего занятия, чем коллекционировать пустые бутылки из-под водки. Теперь, находясь в стенах сего здания, он постоянно беспокоится, как там поживает его коллекция без него. Не растащил бы кто! Второй – стриптизёр. Во время очередного своего шоу так лихо крутанул на шесте, что вылетел прямо в зрительный зал. Сотрясение мозга и долгая-долгая депрессия.…А депрессии, как известно, не такая уж лёгкая штука. Родным своим он надоел, решили сдать его сюда. А здесь всем рады. Третий – обычный инженер. Недавно обнаружив, что жена ему изменяет, решил лечь под поезд. Авось сердце у неё дрогнет? Сердце дрогнуло. Вовремя оттащила. А потом на постоянное место жительства в сей приход сдала. Чтобы не случилось чего. Заботливая.… Любила очень, наверное.… А за парнем с тех пор прозвище «Каренина» закрепилось.

         Четвёртый появился здесь недавно. От «местных» сильно отличался. Учитель физики и астрономии. Писал диссертации в своё время, но так и не сложилось. Жена ушла, потому, как «с учёными мужами сыт не будешь», а жить на что-то надо. А он вместо того, чтоб о семье заботиться, всё звёзды свои в телескоп разглядывал. Тоже Коперник выискался! Да мало ли таких? Но нет, он своей работой был всерьёз поглощён. Критиковал всех дарвинистов, и взор свой обращал лишь в сторону небесных светил, отдавая им преимущество. Всю жизнь один только вопрос его мучил: откуда мы пошли на белом свете? И отдыха в том он себе не находил. В больницу его соседи сдали. Надоел, чисто по-человечески. Коперник сильно противиться не стал. И в дурдоме люди живут. Только жаль, что телескоп дома пришлось оставить. Так сказать, до лучших времён. Только когда настанут эти лучшие времена, ответа не мог дать никто.…Оставалось только ждать…Чего ждать?..

* * *

         Этой ночью должен был дежурить Сафьянов. Свой человек. В палате № 41 его хорошо знали. Не один раз он их выручал. Вот и сегодня Каренина уже успел с ним договориться. Непонятно только, когда. Но Каренина и не такое может. После того, как под поезд лёг, по его утверждению, у него второе дыхание открылось. Коллекционер, как обычно, рюмочки пересчитывает. Большой посуды здесь не выдают. Приходится довольствоваться тем, что есть. Стриптизёр начал понемногу уходить в себя. Такой примет положенную таблеточку на ночь и до утра его можно не беспокоить. А Коперник упорный. С наступлением ночи оживает. Может часами не отходить от распахнутого окна, пока не спалит кто-нибудь. Но сегодня дежурит Сафьянов, значит, можно.

         - Вечерний обход! – раздалось в коридоре.

         - По местам! – зашептал Каренина. Коперник оторвался от окна, лёг на кровать и принял самую равнодушную позу. А стриптизёру и напоминать не стоило. В обнимку с депрессией он уже несколько часов с кровати не вставал.

         Зашёл главврач, с ним Сафьянов и медсестричка Шурочка с таблетками.

         - Ну, как вы тут у нас? – радостно спросил главврач. – Не скучаете?

         - Некогда, - ответил Каренина.

         - Это хорошо. Хорошо, когда есть, чем заняться. Верно, Василь Петрович? – обратился главврач к коллекционеру. – Всё рюмочки свои считаете? Похвально, - одобрил. – Ну, а как наш танцор поживает?

         - По-прежнему, - Каренина отвечал за всех.

         - Ну, что ж, по-прежнему тоже неплохо. Лишь бы хуже не было.

         - Валерий Константинович, - обратился Каренина к главврачу, - а я сегодня на машине катался!

         - Сам за рулём был? – поинтересовался главврач.

         - А то, как же! Конечно, сам!

         - Ну, молодец, - похвалил  главврач. – Одобряю.

         - Завтра снова поеду кататься, - Каренина расплылся в улыбке. Чего ни сделаешь, лишь бы усыпить бдительность главврача. Но тот уже переключился на Коперника.

         - А вы, уважаемый, как себя чувствуете?

         - Тоскливо здесь, - пожаловался Коперник. Главврач усмехнулся:

         - Чего же вам не хватает?

         - Сюда бы телескоп, какой-никакой!

         - А-а, - протянул главврач, - понимаю. По работе своей скучаете? Ну, так вы обратитесь к своим товарищам. Может, они вам, чем помогут? Вот вы, например, Константин Евгеньевич, - он обернулся к Карениной, - поищите у себя. Может, обнаружите где-нибудь телескоп?

         - Я обязательно поищу! – радостно откликнулся Каренина.

         - Вот это другое дело. Теперь примите по таблеточке и  - спокойной всем ночи!

         - Спокойной ночи, Валерий Константинович!

         Главврач дождался, пока все четверо проглотят по таблетке. Только тогда, взяв под руку Шурочку, он вышел в коридор. Сафьянов - вслед за ним. Было слышно, как главврач давал ему напутствие:

         - Смотри за ними как следует. Психи тоже не дураки. Чтоб никаких происшествий ночью не было. Утром проверю. Идёмте, Шурочка.

         Та нехотя подчинилась. Только когда шаги их стихли, Сафьянов вернулся в комнату.

         - Вы зачем про телескоп заговорили? А если бы он догадался?

         - Этот дурак ни за что не догадается, - усмехнулся Каренина. – Он настолько уверен, что мы психи, что ни одни наши слова не воспримет всерьёз.

         - Если ты такой умный, Каренина, что ты тогда тут делаешь? – поинтересовался коллекционер.

         - А что, здесь одни только дураки живут? В некоторых случаях совсем даже наоборот. Взгляни хотя бы на Коперника. Учёный парень. Язык не повернётся назвать его нехорошим словом. Кстати, Коперник, а что ты сегодня собираешься делать?

         - Сегодня небо звёздное, - Коперник выглянул в окно. - Ого! Вон наш главврач домой собирается. «Жигули», конечно, не первой свежести.… А кто это с ним? Да это, кажется, наша Шурочка!

         - Как Шурочка?! – Сафьянов живо встрепенулся и подбежал к окну. Но машина уже отъехала.

         - Что, Сафьянов, о Шурочке беспокоишься? – поинтересовался Коперник.

         - Да неужели она с ним? – заволновался Сафьянов.

         - Не бойся, я пошутил. Не было там её. Главврач один уехал, - Коперник усмехнулся.

         - Ну и шуточки у тебя.

         - Сафьянов, а почему ты до сих пор ей не признался в своих чувствах? – поинтересовался Каренина. – Это же так просто.

         - Сначала кажется, что просто. А на самом деле… страшно!

         - Чего ты боишься? Шурочка хорошая девушка. Не нужно её упускать, - деловито посоветовал знаток любви и всех видов влюблённостей Каренина. – Я тебе от всего сердца советую.

        - Ладно, - буркнул Сафьянов, - потом поговорим. Пойду я проверю, всё ли в порядке. Через час зайду.

        - Телескоп захвати, - напомнил Каренина. – Сегодня будем звёзды в небе считать.

* * *

         На улице было свежо и по-осеннему прохладно. Сафьянов зябко поёжился. Опустил руку в карман и тут только вспомнил, что вчера решил бросить курить. Больше греться было нечем. В конце октября ночи холодные. Интересно, что она думает о нём? Полтора года назад она пришла сюда работать, и с тех пор он неотвязно думает о ней. Каренина прав, как бы смешно это ни звучало. Надо, наконец, решиться и поговорить с ней начистоту.

         - Завтра так и сделаю, - произнёс вслух Сафьянов. – А сейчас пора к своим.

         В коридорах было тихо. Все давно уже спали, убаюканные любимыми главврачом таблеточками. И только палата № 41, обученная Сафьяновым, как нужно правильно принимать таблеточки, в эту ночь спать не собиралась.

         Сафьянов вернулся через час, как и обещал. Коллекционер закончил пересчитывать рюмки и принялся за таблеточки, которые с лёгкой руки Сафьянова так и не нашли своего применения в палате № 41. Стриптизёр по-прежнему лежал на кровати с безразличным взглядом. Окно было распахнуто настежь. Коперник чуть ли не наполовину высунулся наружу.

         - Что новенького сегодня на небе? – поинтересовался Каренина.

         - Телескоп нужен. Без него ничего не разглядишь.

         - Будет вам телескоп, - это Сафьянов зашёл в палату, неся в руках довольно крупный свёрток. Он положил его на кровать и аккуратно развернул. Это и вправду был телескоп.

         - Откуда он у тебя? – радостно воскликнул Коперник и тут же начал осматривать его со всех сторон. Телескоп был, самый что ни на есть настоящий. Не очень мощный, правда, но ближайшие звёзды с его помощью можно увидеть.

         - Не поверите! Внизу на первом этаже нашёл, в подсобке. Я-то думал, там только ненужный хлам. Оказывается, такая вещь ценная. Правда, я не знаю, работает ли он…

         - Ещё как работает! – Коперника было не узнать. Телескоп его словно к жизни вернул. – Ну, что ж, сегодня я, наконец, покажу вам небо!

         - Мы его, слава Богу, каждый день видим, - буркнул коллекционер.

         - Нет! Сегодня я покажу вам настоящее звёздное небо! Мы увидим Млечный путь! Я покажу вам наши планеты, их спутники! Да что там… Я покажу вам другую галактику, такую, какую вы никогда не видели! Пояс Серены – необыкновенное название, правда? И там тоже есть своё солнце и планеты! А чего стоит скопление астероидов – обломки живущей некогда планеты, почти такой же, как наша Земля! – У Коперника горели глаза. – Вы не знаете? О, я расскажу вам! Мы все оттуда! Все!

         - О чём ты говоришь? – спросил коллекционер. – Что это значит? Почему мы все оттуда?

         - Я знаю, что говорю, - уверенно утверждал Коперник, и лицо его становилось всё ярче и выразительней. – Жизнь, настоящая жизнь, она – там, - жест в сторону звёздного неба. – Здесь она уже не та. Не в том первоначальном состоянии, в каком была когда-то, миллионы лет назад. И в этом большая доля нашей вины. Конечно, пополам с природой, которая в своё время за какой-то надобностью создала разумное существо. Их было много, и одно происходило от другого. Они были разными, и именно это их сгубило. Неравенство – всегда первый шаг на пути к вражде. А вражда, достигая своего апогея, неизменно ведёт… к войне! – Коперник обернулся к своим зрителям и торжественным голосом произнёс. – Именно так произошло с нашими предками, теми, кто был так называемыми пра-людьми! И сегодня я поведаю вам эту историю!

         - Ты хочешь рассказать нам сказку? – переспросил коллекционер. – Что ж, я люблю слушать сказки. Только рассказывай поинтересней, в ярких красках и с подробностями!

         - Я расскажу вам эту историю, - продолжал Коперник, словно не слыша последней реплики коллекционера, – а вы будьте внимательными слушателями. Потому что всё, что вы сейчас услышите, касается непосредственно нас всех! Это то, на что так долго закрывали глаза. От нас скрывали тайну нашего происхождения, но сегодня ночью я вам её поведаю! Мы должны знать правду, потому что мы – люди, а они были пра-людьми!

         Все слушали Коперника, затаив дыхание. Даже вечно депрессивный стриптизёр, раскрыв рот, внимал своему неожиданному оратору. Сафьянов же поплотнее прикрыл дверь. Все приготовились слушать…