Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin-top:0cm; mso-para-margin-right:0cm; mso-para-margin-bottom:10.0pt; mso-para-margin-left:0cm; line-height:115%; mso-pagination:widow-orphan; font-size:11.0pt; font-family:"Calibri","sans-serif"; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-fareast-font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-theme-font:minor-fareast; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin;}

Яков Есепкин

Зеркало в Северной Пальмире

Високосный август

Разлетелось время золотое

Вкривь и вкось в пространстве мировом,

Хоть еще с веселою душою

По музейным улицам идем.

Нам недалеко теперь до мига

Расставанья с тяжестью мечты.

Вечных царств готическая книга

Возжегает в пурпуре листы.

Мартобря ль какого не избыли

Пифии холодность, но хотят,

Чтоб и темных адников любили,

Прочь из андеграунда летят.

Топкий лед гортензий беловлажных

Исаакий растворил в огне

Гордом, Царскосельский из миражных

Плиток выбит на стальной стерне.

Помнишь, как честное нам зерцало

Дарствовали нежные волхвы,

Серебром оно и премерцало

В патиновой серости Невы.

Были дарования урочны,

Трижды мы засим не отреклись

От Богомладенца, но морочны

Сами издарители, теклись

Золото и мирт свитой в Обводном

Брошенном канале, где искать

Дар еще таинственный, о модном

Следует безмолвствовать, алкать

Истины по юности прекрасной

Можно разве смертникам, а мы

Жизнь любили странной и неясной

Времени любовью, буде тьмы

Адовские десно расточатся,

Время повернется вспять, сюда

Агнцы набегут, чтоб наущаться

Вере и бессмертию, года

Туне всех к презренной прозе клонят

Рыцарей гусиных перьев, их

Вывел Александр на смерть, хоронят

Век они собратьев дорогих.

Счастье от невежества временно,

Нет иного счастия, четверг

Каждого пиита неизменно

В мире караулит, кто отверг

Модности пурпурные вуали,

Ветхие муары бытия

Легкого, ответствует едва ли

Смерти за любовь, еще цевья

Холод ощутит и смертный ладан

В области воскурит неземной,

Жаждой ювенильною угадан

Тягостный финал, идем со мной,

Эльфия, наш легкий шаг пенаты

Невские воспомнят, мы засим

Юности беспечные сонаты

Внимем и навечно угасим

Жажду и неясные томленья,

Легкость, легковесность выносить

Пробуют иные поколенья,

Новые безумцы, сим гасить

Наши очарованные свечки,

Бодрствовать полнощно, их Звезда

Станет освещать, оне сердечки

Рвать позванны, темная вода

Нынче у реки державной, эти

Волны мы запомнили с времен

Оных, исчезали по две в нети

Божией, а там и Симеон,

И ловец какой-нибудь неречный,

Моды не узнавший, вновь снуют

О летейских волнах, безупречный

Хор звучит – се ангели поют.

Вдоль свечей понтонных на изломе

Улиц мы пройдем сквозь тень моста,

Ничего уже не видя, кроме

Слез в очах молчащего Христа.

Всяка юность не нужна Отчизне,

На вселенском нежимся юру,

К зеркалу подходишь -- вместо жизни

Отражает черную дыру.