Чистый лист. Именно. Это то, с чего начинается творчество у пишущего люда, хотя, если задуматься: а творчество ли? Не хочу никого обидеть, да и, в общем, не надо. В любом случае творчество, даже если, казалось бы, нет в том опусе никакого смысла. Но что-то я ушел не в ту сторону, точнее слишком рано ушел. Так вот, начинается творчество.

         К поэту приходит муза, и он начинает чернить листы, либо, что скорее всего, тыкать на клавиатуре символы букв, и появляется стихотворение. Какое, это пусть рассудят критики и пародисты.

         Писатель-прозаик сначала имеет смутный образ произведения, как говорят, канву, потом уже сочиняет пролог, завязку, кульминация, развязку и, наконец, эпилог (из всех этих слов, только два русских). И вот произведение готово, практически. Еще, конечно же, стоит несколько раз прочитать вдумчиво произведение, чтобы найти и исправить грамматические, синтаксические и стилистические ошибки. Работа над ошибками. Дальше опять работа для критиков и пародистов.

         Весь смысл творения, по большей части, не в самом получившемся произведении, а в творении. В творении, как способе самореализации, для других, как в способе потешить свое самомнение и самолюбие. В тоже время, буду говорить писатель, писатель, выкладывая свои творения выступает в роли паяца, коверного с уехавшего еще в 19 веке цирка. Своими экивоками и ужимками он привлекает почтительную публику к своему творению, а как следствие к себе, выпячивая те или иные стороны своего я на всеобщее обозрение. Это как селфи, но не совсем. Если с помощью селфи многие показывают свою внешнюю, как они считают, красивую оболочку, то с помощью творчества писатели как бы выставляют на показ свои чувства, мысли, размышления, то есть более глубокое я, свой внутренний, иногда еще более омерзительный, чем внешняя оболочка, внутренний мир.

         Я начинал писать (а где хотите там и ставьте ударение) чтобы вспомнить правила русского языка, усиленного мною позабытого во время службы в милиции-полиции, потому как в том заведении особой грамотности при написании рапортов, процессуальных документов, анализов не требовалось. Самое главное не допускай орфографических ошибок. Как мы порой смеялись над рапортом сотрудника, допускающем в слове «ещё» четыре грамматических ошибки. Меж тем, я бы сейчас посмеялся над своими анализами. Ой, что-то я увлекся. Так вот я начал писать (смотри первое предложение данного абзаца), ошибок было тьма, и мне на них справедливо указывали. Но потом я увлекся и стал писать по нескольку рассказов в месяц, все равно о чем лишь бы написать, конечно же, я всегда старался в прологе донести какую-нибудь, с моей точки зрения, правильную мысль. Таким образом я тешил свое самолюбие, что я не просто так печатаю текст, а творю «произведение» со смыслом.

Но мне этого показалось мало. И я стал пробовать себя в разных направлениях прозаического жанра, пробовал писать рассказы юмористические и сатирические, эссе, полунаучные статьи, исторические исследования, в том числе попробовал себя в провокационном жанре, создав на своих воспоминаниях, как сейчас говорят «вирусный» рассказ-размышление. На одном из литсайтов я подвергся справедливой критике за данный «вирусный» рассказ. Задуманная провокация удалась в полной мере, которую я желал: я привлек к себе внимание. Но, читая комментарии, я вдруг понял, что у современного человека несколько смещены ценности, не в ту сторону, которую я ожидал, многие комментарии носили явный, ничем не прикрытый, человеконенавистнический характер. «Люди, что с вами?» - я кричал в комментариях на этом сайте – «Опомнитесь! Ведь нельзя так относится к себе подобным!» Но получал лишь в ответ сомнения в моем умственном здоровье.

Я понял: современный мир сильно исказил понятия многих людей о человеческих ценностях. Некоторые люди воспринимают биологический вид «человека разумного» как вирус, с которым необходимо бороться до полного его уничтожения. А тут я вещаю про человеческие ценности, для кого? Для себя! Для чего? А чтобы польстить своему самолюбию! Мне не хочется быть коверным с уехавшего в 19-м веке цирка. От моих умствований не зависит моя жизнь, как у того коверного. Да и вряд ли я смогу достучаться до кого-нибудь. Что я лучше смогу поднять морально-этические проблемы, чем это сделал Джон Стейнбек, Чак Поланик, Виктор Пелевин? Вряд ли у меня такое получится. Или я смогу написать грациознее и изящнее стихи, чем Александр Пушкин, Александр Блок, Сергей Есенин? Да не в жизнь. Остается что? Легкое «желтеющее» чтиво, в стиле «Дети костюма Карлсона» или «Очередная дочь певца Серова»? А может стенд ап?

Не, пока не хочу. Надо взять паузу и все хорошенько осмыслить, разобраться прежде всего в себе, переболеть болезнью творческих мук, вернуться в первоначальное состояние. Был же я сорок пять лет просто читателем, написавшем на заказ только «Почему Лилит?» и «Сказка для дочери». А может этого вполне достаточно? Как в старом анекдоте: надо посидеть и подумать.

Возможно и не прощаюсь, но все же некоторое время не ждите. Комментариев не надо, я их все равно читать не буду. За ошибки простите, не хочу ничего править.

Вернусь к чистому листу.

А. Скворцов © май 2018г.