(из «Песен Франсуа Вийона»)

                                                                         С.Шинкареву

Бездомный худой старый пес приткнулся в углу в сараюшке, 
Здорово, бродяга, я тут присяду?.. Господь, сохрани -
какой там за стенкой мороз!.. Давай мы прижмемся, друг к дружке, -
глядишь, наши блохи найдут кого-то из близкой родни?..

Как ты, до костей я продрог, мы оба сегодня не ели.
Клеймом на нас званье “изгой”, - мол, некуда дальше ко дну.
Я так же, как ты, без дорог, бреду, без особенной цели;
мне тоже охота порой в тоске ночью выть на Луну.

Как ты, - отовсюду гоним, всю жизнь - ни стола и ни крова:
питаюсь добычей и сплю, где полночь застанет меня.
Тернист путь, ведущий не в Рим, изнанка свободы сурова:
возможно, и кум - королю, однако - отнюдь не родня...

За что нам такое, - что мать с отцом были не “урожденной
(неважно мальца ли, щенка) особой дворянских кровей”,
иль, что не хотим измерять, за миску баланды казенной,
длиной цепи иль поводка мы степень свободы своей?..

Я, впрочем, пожил от души, и был кобель добрый - мы тоже
с тобой в этом схожи, барбос, - и может (не знаю ответ),
растут где-нибудь малыши и даже не ведают кто же,
посильный вклад собственный внес в факт их появленья на свет...

А так, - мы свободны вполне. Поэт бы сказал “словно волны”, -
однако ж, волна не вольна, хозяин ей - ветра каприз...
И, кстати, припомнилась мне цитата из древних, что полной
свобода бывает дана, во время падения вниз...

Охрипшего ветра хорал звучит над костями в овраге, -
пожалуй, такой эпилог назначен тебе, да и мне.
Я, правда, еще исписал чернилами кипу бумаги
(боюсь, не верну я должок, служить ей растопкой в корчме)...

Ну, вот, - уж рассвет через час малиновым небо подернет,
Гляди, старина, веселей, гони прочь морщины со лба.
Сравнить с нами тех, кто сейчас в петле, либо на живодерне, -
пожалуй, по сути своей, не так уж паскудна судьба...