В синеватом парижском тумане, закрываясь от мира плащом, неизвестный совсем Модильяни бредил Анной, бродя под дождём.
Одержимый улыбкой и взглядом, стихотворно воспетый, как Бог он, отравлен смертельнейшим ядом, от вина и любви изнемог.
Неизвестен, без денег, не моден, доедая чужую еду, рисовал и подписывал «Моди», проклиная свою нищету.
Вспоминая в моменты – «на грани», как бродили всю ночь напролёт по трущобам Парижа, и Ани взгляд – как бабочек лёгкий полёт;
Любование телом модели, плавность линий, румянца налёт. Вспоминая скупые недели проведённые вместе; и лёд
тех же глаз, обожаемых, Анны, и стихов непонятных мотив, от которых кидался, как пьяный рисовать и бросал, очертив,
на картоне фигуру штрихами, и бросался под ноги любви, а она осыпала стихами, засыпая потом на груди…
В синеватом парижском тумане, (как с полотен Дега и Моне), Амедео, Ахматова Анна в день дождливый привиделись мне.
|
Подробнее...