Еврейский юмор, сделав фишкою Одессу,
ушёл в наёмники к другому интересу.
По мненью многих он утратил половину,
когда оставил без присмотра Украину.

Теперь у нас в натуре и враги, и братья,
и конституция с оглядкой на понятья,
и боль войны, и тыловые вибрионы,
и доморощенные пятые колонны.

Экстаз любви уже звучит как вой снаряда,
а значит это, господа, кому-то надо.
Ведь жизни практика не очень-то интимна
от секса и до государственного гимна.

Сперматозоид правил божьих не листает,
и из него такая сволочь вырастает,
что покраснела бы застенчивая муза,
слезая с пениса Советского Союза.

Когда б истории язык не заплетался,
то и сосед бы мой на власть не залупался.
Вот и сидим в дерьме сомнений и порнухи,
куда слетелись интернетовские «мухи».

Стучать по клавишам я рано наловчился,
когда  в кровать ещё младенчески мочился,
а любопытство, подогретое природой,
в кругу дружков моих соперничало с модой.

И достаёт поныне мир невероятный.
Куда ж деваться, если возраст пубертатный.
Страна воюет, шлюхи бдят, мужик в наркозе.
Ему отдушина нужна, в разумной дозе.


Нахальство часа удивительно токсично.
Оно как мода just in time и динамично.
Смотрю тайком, как после пьянки на рассвете
соседка ползает в одном бронежилете.

Не удивлюсь, когда среди красоток пляжных
увижу девочек в бикини камуфляжных,
и  возмечтаю грудь потрогать на  халяву,
что, мать твою!. предпочитает балаклаву.

Ещё не знаю, чем эпоха отзовётся,
кто навсегда уйдёт на фронт, а кто вернётся.
Я просто поц и для судьбы ещё не умер.
Ужель не ценит наш премьер еврейский юмор?!

Киев. Ноябрь 2015