Войдя в квартиру, я увидел дверь в нашу комнату открытой, чемодан в коридоре - расстёгнутым. Зная, что Иришка в школе, я решил, что Марина дома. Однако её не было, а из своей комнаты вышел взволнованный Лёва и посоветовал мне проверить, всё ли на месте, поскольку у них в комнате взломан письменный стол и украдены деньги и женские украшения. У нас ничего не пропало, но из чемодана был вытащен мой набор инструментов и самая большая отвёртка погнута и брошена в коридоре - очевидно, ею вскрывали письменный стол.

Лёва написал записку для Эллы и попросил меня пойти с ним в карабинерию, и там мы сначала кое-как пытались объясниться с дежурным (Лёвин итальянский, несмотря на полгода пребывания в стране, был не намного лучше моего), а затем появился молодой карабинер, говоривший по-английски, и расспросил нас обо всём. Он обещал заехать вечером и отпустил нас. По дороге домой, по настоянию Лёвы, мы зашли в магазин и купили вина - "снять напряжение".

Элла и Марина уже были дома, и Элла вызвала суперинтендента (т.е. управдома), пожилого итальянца Пьетро, немного говорившего по-русски. Когда Марина, познакомившись с ним за день до этого, спросила, откуда он знает русский, Пьетро рассказал, что во время войны, совсем молоденьким мальчиком, он был в плену в России. Было очень голодно и холодно, и его спасли русские женщины. "Они говорили: Пьетро робкий" - добавлял он, пытаясь обнять Марину - очевидно, с годами робость поуменьшилась.

Но сейчас у весельчака Пьетро вид был совсем не весёлый. Он горестно качал головой и, мешая русские слова с итальянскими, повторял, что это - дело рук "той синьоры". 

Оказывается, раньше в нашей комнате жила довoльно молодая женщина, водившая сомнительных гостей и часто ссорившаяся с соседями. Перед выездом она намекнула, что они ещё о ней услышат. Повидимому, она сделала копию ключа, и теперь, когда она уже уехала из Италии, по её наводке квартира была ограблена.

Вечером, после визита карабинера, которому Петро по-итальянски, а Лёва и Элла по-английски рассказали всё про кражу и про "ту синьору", когда Иришка была уложена спать, а дочки наших соседей ушли в молодёжный клуб "Шалом", мы собрались в кухне и Лёва поставил на стол бутылку вина. Женщины выпили по чуть-чуть и по предложению Эллы ушли поболтать в комнату наших соседей, а мы сидели в кухне, потягивая вино. 

Лёва рассказал, что он занимался боксом и альпинизмом, а потом его вдруг потянуло на воспоминания о победах на амурном фронте. Мне это было не слишком интересно, но я вежливо слушал, скрывая удивление. 

В молодости, выходя в тамбур электрички покурить (я бросил курить в 26 лет), я часто нарывался на подобные разговоры, но там это было понятно: мужикам хотелось похвастаться незнакомому человеку тем, о чём со знакомыми делиться небезопасно. А тут о том, как он изменял жене, находившейся в данный момент в соседней комнате, мой сосед с удовольствием рассказывал человеку, которого он знал третий день и с которым ему и его семье предстояло жить в одной квартире.

                                                              Продолжение следует