ОПАЛЕННЫЕ ВОЙНОЙ. Военная история моей семьи. 23
Г 4. Толя. 4-1 (по мемуарам Отца) Осень 1941 года бросала листву под сапоги неумолимо ползущих к Москве фашистских оккупантов. Их сапоги неистово смешивали слезы, кровь, и грязь Российских просторов. В этом месиве сгорали деревни и города, поля и леса, наступающие и отступающие солдаты вместе со своей техникой. Сгорали и огромная масса людей, состоящая из отдельных судеб, живущих на этой многострадальной территории Русского мира. Фашисты безжалостно вторгались в судьбы миллионов Русских, Украинцев, Белорусов, прерывая и уродуя их жизни, или изменяя их жизни непоправимо косой автоматных очередей. Разноцветная листва русской осени падала под сапоги фашистов, пытаясь хоть как-то остановить серые орды. …Именно в эту осень начинаются мои первые воспоминания о собственной жизни. Именно это время расставило свои правила и исключения на всю будущую жизнь и смерть близких и не близких мне людей. Сентябрь 1941 года застал нашу старую деревню Кушелово и ее окрестности в ожидании и страхе перед возможностью оккупации. Война гремела совсем недалеко, хоть и до Москвы менее 150 километров. Самолеты с крестами пролетали не один раз. Иногда они сбрасывали здесь бомбы в страхе долететь до Москвы, которую, несмотря ни на что, хорошо охраняли от воздушных атак германцев. В сентябрьском воздухе уверенно стояло предчувствие, что враг вот-вот канонадой постучится в дверь. Многие организации и районные власти поселений и территорий, попадающих под немца, старались перемещать своих людей и предприятия на восток, судорожно желали сохранить людей от безжалостного кованого сапога. Невозможно спасти всех, но необходимо спасти кого-то. Вот и наше районное начальство организовало эвакуацию семей работников власти. По тому, как это происходило было видно, что это приказ или установка. Мне было всего три года. Сестренке – Танечке один год… даже и того не было. Я не мог запомнить всего, что происходило тогда, хотя бы потому, что не понимал происходящего, но общая суматоха, озабоченные лица взрослых, холодеющий звон приближающегося горя остались в памяти гнетущим не плачущим ожиданием. Жили мы недалеко от Кушелово, по месту службы Папы. По рассказам Мамы мы с сестренкой очень плакали, и некогда было нас успокаивать. …Вдруг в избу забежал Отец, он все время был на службе, дома не появлялся сутками, и громким дребезжащим голосом, не позволяющим никаких возражений, объявил, что мы срочно выезжаем.
Продолжение на «СТРОКЕ»: https://stpoka.ru/proza/59063----4--4-2.html
Предыдущая глава: https://stpoka.ru/proza/59051.html
В начало на "Строке": http://stpoka.ru/proza/35819----2-.html
Русаков О. А. 2016 г. Тверь.
|
Комментарии
Удивительный человек. Лауреат гос премии, стаж работы на заводе 54 года, не отпускали никак.