ВЗЛОМ. рассказ

            Ружейная стрельба и автоматные очереди сливались в непрерывное щелканье со всех сторон. С перерывами в них вплетался свист снарядов, заканчивающийся неизбежным взрывом.
            Слева, совсем близко, снова вздыбилась земля… почти сразу, но, с другой стороны, опять тряхануло окоп новым земляным клином. Лида резко дернула на себя солдата за гимнастёрку, в этот момент на них посыпалась земля от последнего взрыва, боец безвольно свалился в окоп, изо всей силы сдерживая боль, кряхтя и коверкая гримасами свое грязное лицо.
            - Ну вот родной… Здесь и полежишь, до конца боя. А я еще кого ни будь притащу. – с тяжелым дыханием выпалила Лида.
            Боец глядел на санитарку пустыми и глубокими глазами с благодарностью и со страхом не зная, что ей ответить через адскую боль. Девчонка в два движения выскочила из окопа и исчезла в ружейном стрекотании и периодических взрывах. Он опустил голову на бок, увидел еще двух солдат, один из которых сидел с перевязанным плечом прижавшись спиной к фронтовой стороне окопа… закрывая ладонями кровоточащие уши, с другой стороны тоже лежал раненный с замотанной головой, одна сторона бинтов набухла кровью. На него опять начали падать кусочки земли от очередного… недалекого… взрыва.
            На правом фланге, возле неприступного немецкого дзота, еще шел штурм, в поле зрения Лиды, но это же там, у соседей...
            Слегка осмелев, ведь бой на ее рубеже сдвинулся за первую немецкую траншею, вытащив, сначала в бою, затем, когда пальба постихла, нескольких бойцов, уже не сильно кланяясь, Лида быстро нашла раненого.
            Переворачивая молодого парня на спину, тот застонал:
            - Ты в сознании что ли?
            - А ты… хто? – испуганными глазами моргал парнишка.
            Лида замешкалась, что ему ответить.
            - …Давай считать, что я твой ангел небесный.
            Во весь живот бурое кровавое пятно.
            - Дай-ка расстегну… - Лида расстегнула ему ремень, задрала гимнастерку, задрала исподнее. Дырочка посередине живота кровоточила. Лида полезла в свою сумку…
            - …а мне не больно… Сестричка.
            - Ты только не храбрись, кричи – если нужно, герой…
            После перевязки медсестра подняла парня на ноги, его руку закинув на свое плечо. Они сделали несколько не ловких шагов. Чаще засвистели, будто быстрые мухи, пули. Солдатик вдруг охнул, задрал лицо в небо, выпрямил ноги, сильно сдавив кистью Лидино плечо, повалился навзничь. Его глаза были открыты, в них не было жизни.
            Лида упала на него, будто заслоняя от смерти. Через пару мгновений глянула ему в лицо, пару раз ударила солдатика по щекам… закрыла, смотрящие в небо, глаза.

            Задерживаться было нельзя! Лида, где перебежками, где ползком, уже неслась к валяющимся по полю, до самой колючей проволоки, бойцам в надежде, что они живы в свистящих повсюду пулях, быстро проверяя, где ни будь у них пульс. У кого тело было разорвано, у кого было прямое ранение в голову, пульс не проверяла, экономя драгоценное и опасное время. Не прошло и пары минут, как она опять нашла живого, порвала на нем гимнастерку от маленькой дырочки, залитой кровью, и куском бинта, смоченном в спирте заткнула дырку проникающего ранения. Как можно быстрее замотала бинтом через все тело, прямо по гимнастерке, положив его, без сознательного, на свою коленку. Затем грубо и сильно схватила его за плечи гимнастерки, начала рывками тащить к спасительному окопчику. Поцарапанную осколками и пулями, во многих местах, железную каску то и дело приходилось поправлять с глаз.
            Бой шёл уже за первой линией немецких окопов. Но на правом фланге наши застряли. Никак не могли солдатики одолеть вражье подразделение вокруг удачного немецкого дзота, а наши артиллеристы никак не могли в него точно попасть…
            Когда Лида вновь бросила взгляд на этот, плюющийся пулями дзот, увидела, как солдат залез на него сверху, прыгнул на его злобное окошко, держась за сучок верхнего бревна наката, чтобы тело максимально закрыло амбразуру… Тело его несколько раз дернулось, рука ослабла, пальцы отпустили сучок, упала… и он застыл. Лида зажмурилась… из уголка ее глаза выкатилась слеза…
            Через мгновение, когда она открыла свои глаза, немцы из дзота чем-то пытались оттолкнуть тело героя с амбразуры, но у них это не ловко получалось. К дзоту подбежал красноармеец и бросил в верхнюю щель, над телом спасителя, гранату… через секунду – две из этой щели и через бревна наката полетела пыль… Герой, спасший атакующую роту, взрывной волной опрокинулся на спину.
            - Аа-а-ы-а!!! – крикнула Лида и изо всей силы снова дернула раненого… из ее глаз вновь покатились слезы.
            До спасительного окопа оставались метры…

            …через пару минут Лида снова выскочила из траншеи с раненными на бруствер окопа, вражеский дзот был разбит несколькими точными артиллерийскими попаданиями. В разные стороны на том месте, где было укрепление, торчали бревна, не улеглась поднятая разрывами пыль, тел убитых Лида у дзота не видела… на изрытой… взрывами… земле…
            Пехота, преодолев немецкое сопротивление, уже ушла дальше к следующей линии обороны фашистов.
            Девчонка как всегда острым взглядом внимательно осматривает поле боя, еще дымящееся в воронках артиллерийских взрывов… вдруг кто шевелится, среди железного запаха и кровавых пятен на остатках примятой травы…
            …в этот момент шальная пуля попадает ей в плечо, Лида ойкает, в следующий миг пуля попадает в ее каску. Она, будто от сильного удара кулаком, валится с бруствера окопа на одного из раненых бойцов, которых недавно вынесла… выволокла с рубища…

            В медсанбат Лида попала только к вечеру, когда стихло напряжение первого дня наступления. До сумерек оставалось еще несколько часов...

08.03.2020

Русаков О. А.

г. Тверь