Глава 6.

         Выходя на крыльцо особняка, Андрей облегчённо вздохнул. Вроде бы ничего и не делал – только разговаривал, а устал так, словно на нём целый день воду возили. Но самое страшное уже позади. Исчезли нервозность и неопределённость этих двух дней. Теперь никто его не будет обвинять в терроризме, никто не собирается прятать за решётку. Наоборот, ему сулят большие и радужные перспективы, даже предоставили в пользование машину и водителя. Причём водителя не простого, а капитана ФСБ, который с понедельника за него будет отвечать головой.

Андрей глянул на своего будущего водителя-телохранителя. Невозмутимый и спокойный, как статуя, Москалёв стоял на верхней ступеньке и смотрел на площадку слева от клумбы, где двумя рядами застыли с десяток автомобилей. «Интересно, какую из них закрепят за мной? - Андрей тоже принялся рассматривать машины. – Может быть, этот громадный сарай - «Лендкруизер»? Ага, помечтай! Дадут какую-нибудь недорогую иномарочку, вот эту красную «Тойоту», или «Ауди», на которой меня сегодня привезли. Хоть и не новые, но вполне ещё приличные тачки».

Андрей внимательно, даже по-хозяйски окинул взглядом «Тойоту» и «Ауди», затем повернулся к Москалёву.

- Вы что-то хотите спросить, Андрей Сергеевич? – подчёркнуто вежливо обратился к нему Москалёв.

Когда Бурый вчера и сегодня называл его по имени-отчеству, Андрей воспринимал такое обращение как откровенную насмешку облечённого властью чиновника над ним - мелкой сошкой и просто старался не обращать на это внимание. Но сейчас вежливость Москалёва не могла быть насмешкой, и он почувствовал некоторое смущение:

- Хочу. Сначала хочу знать, как вас зовут.

- Виктор, просто - Витя.

- Тогда и меня не надо по имени-отчеству, - сказал Андрей, протягивая Москалёву руку. – Просто – Андрей и лучше на «ты». 

В глазах Москалёва промелькнула весёлая искорка. Он кивнул.

- Виктор, а на какой машине ты меня… мы с тобой будем ездить?

Москалёв сделал озадаченную мину, развёл руками и затем потыкал указательным пальцем вверх:

- Это уж как там начальство решит. 

- Ясно, - Андрей шагнул с крылечка вниз. – В понедельник узнаем. До понедельника!

Проходя мимо клумбы, с цветочков и земли которой уже давно успела испариться вся влага, Андрей вспомнил об отключённом мобильнике и чертыхнулся: забыл напомнить Бурому, что неплохо было бы связь восстановить – всё-таки они уже достигли нужного консенсуса. Он протянул руку к трубе, проверить работает ли она, и мобила, словно, желая убедить своего хозяина в напрасности волнений, исполнила мелодию из «Лебединого озера». Значит, не забыл генерал!

Андрей открыл телефон:

- Алло!

- А во дворе расцвела ароматная груша.
Словно туман застилает дорогу домой.
Ты приходи поскорей на свиданье Андрюша.
Будем с тобой целоваться под желтой луной,

- раздался из трубки скрипучий голос Вальки.

         - Ты не в моём вкусе. К тому же Алёна Апина гораздо лучше тебя поёт.

         - Ты смотри, какой меломан, - с наигранной обидой произнёс Валентин. – Друг ему в песенной форме встретиться предлагает, а он носом в ответ крутит. Не забыл, что мы намечали на сегодня рандеву, или есть на вечер другие планы? Я уже, например, почти свободен. А ты?

- А я только что освободился, - сознавая двусмысленность своего ответа, Андрей улыбнулся. – Где встречаемся?

- Давай на «Чистых прудах». Мне ещё минут на сорок работы. Но через час я, как штык, буду ждать тебя у выхода из метро.

* * *

- Опаздываешь, козлёнок, - поприветствовал Андрей на двадцать минут опоздавшего друга.

Валька изобразил на лице виноватость и стал похож на хитрого шкодливого кота, который старается сделать вид, что ему очень стыдно. Впрочем, через мгновение он решительно поджал свои пухлые девичьи губки и перешёл в наступление:

- Это как ты меня назвал? Козлёнком?

- Извини, я как-то упустил из виду, что ты уже стал большим, - рассмеялся Андрей и добавил: - Если раньше для тебя было правилом опаздывать на десять минут, то с возрастом время опозданий удвоилось, или я не прав?

- Не прав, - упрямо заявил Валентин, который и сам прекрасно знал свою маниакальную привычку кругом и всюду опаздывать. - Подумаешь, опоздал на пару минут, с кем не бывает? Так из-за этого старого приятеля надо козлом называть? Короче, за козла ответишь, - и Валька хлопнул Андрея по плечу. – Ну, здравствуй, бродяга.

Такое панибратское отношение было для них в порядке вещей. Сдружившись ещё в начале первого курса, они позволяли себе подтрунивать и разыгрывать друг друга, однако, чувствуя и не нарушая ту границу, где шутка может перейти в издевательство.

Потискав Андрея в объятиях, Валька отодвинулся и пристально глянул ему в лицо:

- Возмужал и загорел. Тебе Сочи явно пошло на пользу. Оно и понятно: море, пальмы и целый пляж оголённых женских тел. Завидую!

- Можно подумать, тебе здесь женских тел не хватает?! - усмехнулся Андрей. - Уж кто бы говорил.

- Ты прав, мой друг, - с апломбом воскликнул Валентин. - Будет, что вспомнить на старости лет, и приятное, и совсем неприятное.

- Неприятное? Что случилось?

- Потом, дружище, потом. Давай сначала утолим жажду холодненьким «Бочкарёвым», а уж потом я тебе поведаю о той напасти, что со мной приключилась в начале августа. Здесь есть одно заведеньице с приличным обслуживанием и не кусающимися ценами. Мы иногда в нём с коллегами пивком расслабляемся. Пошли.

В заведении было битком народу, они едва смогли найти свободный столик у самого прохода.

- Падай, - скомандовал Валька и первым опустился на стул.

- Да, здесь движение слишком интенсивное, - ответил Андрей, всё ещё осматривая зал и пытаясь найти свободный столик где-нибудь в уголке. – Будут ходить туда-сюда, маячить над нами…

- Падай. В это время здесь не то, что свободный стол - лишний стул найти тяжело.

Хлебнув пива и проглотив горсть солёных орешков, Валентин сказал без всякого предисловия:

- Я её в метро встретил. Домой возвращался уже поздно - мы с ребятами как раз в тот день здесь маленько кутили. Так вот, такой красавицы я ещё не встречал: фигурка, личико, как у ангела, нежное-принежное и глаза такие большие, наивные и доверчивые. Прямо не глаза это, а чистая душа наружу смотрит. У меня аж дыхание перехватило, слюнки так и потекли…

- Откуда? - решил уточнить Андрей.

        - Откуда надо, оттуда и потекли. Не перебивай. Вытаращился я на неё, дыхание перевёл, сконцентрировался. Дай, думаю, подрулю. Может, это и есть моя судьба, та, что на всю жизнь! Если бы ты видел эти глаза, Андрюха! Помню, я ещё тогда пожалел, что со школы ни одного стиха про любовь не помню, а то бы обязательно ей стал читать там прямо в поезде. Короче, подрулил я к ней. Стал прокачивать ситуацию: как зовут, кто такая, пятое-десятое... Ну и, разговорил её. Назвалась она Ирой, но оказалась такой провинциальной дремучестью, которую только в старых фильмах увидеть можно - короче, типичная русская Фрося из глухомани приехала к нам поступать в театральное, ну и, естественно, провалилась. Домой в деревню возвращаться стыдно, вот она и живёт у своей дальней родственницы в общаге. Сказала она мне адресок этой общаги и я чуть не заплакал от умиления. Говорю ей: «Милая Ирочка, ты же едешь в другую сторону». А сам думаю: «Фрося - она и в Африке - Фрося!». Расплакалась она, мол, ай-яй-яй, несчастье какое, мол, с дороги сбилася-заблудилася, как в лесу. А я утешать стал: «Не горюй. Повезло тебе, что ты с таким порядочным, как я, встретилась. У меня переночуешь, а завтра утречком к своей родне заявишься»...

- А родители твои?

- Они как раз у меня на дачу свалили, с ночёвкой. Короче, я по дороге винца купил, конфеток. Пришли домой. Всё идёт у нас чин-чинарём. Начинаю разводить её на интим, а она мне лепечет, что папенька и маменька заругают... Да какие там папенька с маменькой, если я уже... уже...

- Слюной брызгать стал.

- Не перебивай, - Валька  вылил в себя пиво из бокала и окликнул пробегавшего мимо официанта. - Четыре «Бочкарёва» ещё, пожалуйста, и орешков. Короче, стихов я ей, конечно, не декламировал, но так красиво высказался насчёт её прекрасных глаз, что сам своему красноречию тогда поразился. Правда, теперь уже особо не помню, что я там плёл: всё-таки поддатым с вечеринки ехал, и вина мы с ней ещё по пару рюмашек пропустили. В общем, приболтал я её - ну, ты же меня знаешь. А как дошло дело до этого самого, кинулся я в тумбочку, где у меня запас предохранительный лежал, а в тумбочке пусто, хоть шаром покати – ни одной резинки. Совсем забыл я, что этим запасом неделю назад уже предохранился. А у меня ещё с детства такой принцип: без предохранителя - ни-ни. А тут,.. бес попутал! К тому же пьяненький был... Ты чего застыл и рот разинул, бери, пиво пей. Короче, на рассвете она меня растормошила, наплела про родственницу, что в общаге с ума по ней сходит, написала на бумажке адрес общаги и убежала. Я даже её провожать не стал – спать жутко хотелось и голова, как котёл чугунный. Дал ей на такси, поцеловал и с миром отпустил. А сам завалился спать - благо, у меня выходной в тот день был. Проснулся уже днём и чего-то, как-то неспокойно мне, внутренний голос страхи разные нашёптывает. Зашёл я в спальню к папикам, открыл их шкатулочку, где они деньги хранили, а там пустота.

- Много было?

- Пятьдесят штук.

- Баксов?

- Слава богу, рублей. Кроме денег, ещё их кольца обручальные пропали и мамины сережки. Понимал я, что дохлый номер, но поехал по адресу, который этот ангелочек с наивным взглядом, этот херувимчик хренов мне всучил. Действительно общежитие, маленькое и захолустное. А в трущобах этих одни негры нигерийские живут. Стало мне тогда не до украденных денег и колец, жаханулся я до дрожи: вдруг, думаю, СПИД от неё подхватил, или другую какую заразу. Страдал я так три дня, а потом не выдержал, взял на работе за свой счёт и погнал к медикам проверяться. Предчувствие меня не обмануло. Обошлось, правда, без СПИДа, слава Богу, но... Гусарскую болезнь всё-таки приобрёл. Французский, так сказать, насморк, или, говоря по научному, гонорея... Ты чего? Ты чего отодвигаешься?.. Всё, я уже здоров! Правда, это влетело мне в копеечку. Вылечили, уколами, болючими такими, что на стенку чуть не лез от боли. Если вдруг понадобится, я тебе Андрюха, дам телефончик этого кабинетика.

- Типун тебе на язык, - испугался Андрей, плюнув три раза через левое плечо и три раза стукнув по полировке стола. - Я уж как-нибудь и без твоего кабинетика обойдусь. Значит, ты уже здоров?

- Я для гарантии, повторно сдал все анализы и прошёл все тесты. Так что, за моё здоровье не волнуйся.

- Ну, а как твоё хобби? Я имею в виду женщин.

- Пошло это хобби знаешь куда?! После такой физической, материальной, и, главное, моральной травмы...

         Что-то со звяканьем ударилось об пол - на проходе, в полуметре от их столика, проходившая мимо девушка выронила из сумочки связку ключей.