- Ведарка, внученька, что с тобой?
- Что-то знобит меня, бабушка. И дела никак не могу переделать важные.
- Э-э-э, да ты горишь вся! Давай-ка забирайся под одеяльце, а я чайку тебе чудесного заварю – он в раз тебе силы придаст!
- А разве есть такая чудо-травка, бабушка? 
- Конечно, лапушко! А пока будет чай настаиваться – сказку послушай про травку дивную…

…было это так давно, что все и быльем поросло…
И выжжена была вся земля ворогами, и не осталось на ней ни былинки…
Сколько должно было пройти столетий, чтобы залечить эти раны?
Но спасли жен, старых да малых мужья, приняв весь удар на себя, и успели спрятать тех в подземелья.
Время шло, и не век же прятаться?
И вышли те, кто уцелел, на свет белый. Да только серым он стал – от пепла, что был везде: в воздухе, на земле…
Но горевать – только беду продлевать.
И стали расчищать землю от пепла, да искать места, где ранее ручьи били, чтобы помочь пробиться водице, да напоить землю.
И сажали семена, что успели собрать перед тем, как укрыться, да не хватало сил, да и где им взяться?
Вся нагрузка легла на плечи жен да детей, да и старики по мере и сверх сил старались.
Раньше источала силушку землица родимая, а сейчас…
Вместо ровных полей – воронки да иссохшие русла рек.
Больше всех трудилась да еще старалась поддержать всех девушка, что Таной напекли как раз перед нападением. Рано на плечи легли ей тяготы, ей бы еще по-детски веселиться, но не след сейчас…
И только когда солнце скрывалось за горизонтом, и стихали дневные страсти, позволяла Тана уйти подальше от сородичей своих, чтобы сил набраться, а то и поплакать, чтоб никто не видел.
И вот в один из таких вечеров повстречала она статного молодца. Откуда он взяться мог? На вид – нашего роду-племени, да и коварства нет на челе его, но как уцелеть он мог в огне вездесущем?
И знал тот молодец о всех бедах их, как будто был рядом с народом Таны в тяжелые времена.
Назвался он Чебром – и вызвался сразу помочь наладить житие.
Ведь если руки опустить – то к чему и жертвы были сыновей, братьев да мужей их?  
И воспрянули вдруг разом все, и спориться стала вся работа. И откуда-то лес для строительства  жилищ Чебр нашел, и соху смастерил умело, и разные премудрости для облегчения труда праведного. 
А еще учил Чебр ребятишек умениям моим своим, чтобы те потом и сами могли пользу приносить…
 …но однажды вечером, когда отдыхали все от дел праведных, позвал Чебр Тану к ручью за водой сходить.
И молвил там, что помог он, насколько мог, и пришел их час прощания.
Поблагодарила Тана молодца, напоила его водицей на прощание, да на память подарила рушник вышитый.
- Сим рушником утирай лицо свое белое, да рученьки умелые.
Поклонилась ему до земли, и пошёл Чебр в дали дальние.
Долго вслед смотрела ему тана, да так. Что глаза заслезились. И прикрыла она их, и не заметила, как и уснула.
И разбудило её солнышко первыми лучами своими.
Умылась девушка водою ключевой, зачерпнула в бадейку. Да и поспешила домой – некогда горевать, дел много.
Спешила она, и вода расплескивалась из ведерка, и там, где касалась землицы влага – вырастала травка неприметная.
Споткнулась Тана о камешек, случайно оглянулась назад – у видела, что еще вчера пеплом скрытая земля очистилась, да покрыта травкой чудной. И учуяла аромат, что исходил от травки той. Нарвала она немного, решив, что вечером чаю заварит.
Так и сделала, а чай тот не просто ароматным оказался – поднимал больных с постели, дух укреплял, хворобу прогонял. И поняла Тана, что подарок это им от Чебра. И стали травку ту, что неприхотливо росла на склонах холмов, «чебурком» звать – в память о добром молодце…

…и, отведав чая душистого, сладко уснула Ведарка, и снилось ей, что добрый молодец поларил ей пучок травки чудесной, и ароматней её она еще и не знала. А боль-хвороба отступали, и на утро девчушка проснулась здоровой и полной сил…